меню

9 мая 2012 г.

НАВИЙ КЛЮЧ


Великие любят сон. Однако не в таком смысле, что норовят при всяческой возможности дрыхнуть. Тогда бы они были великими ЛЕНТЯЯМИ, ничего больше.
Имеется в виду, что им нравится ВИДЕТЬ СНЫ.
Талантливые люди бывают склонны всерьез отнестись к той жизни, которую ведут в сновидениях. Таков еще один признак, по коему вероятно их отличить от прочих.

Жил в первую половину позапрошлого века поэт Жерар де Нерваль. И вот каким поделился он размышлением и наблюдением с человечеством: «Никогда я не отдыхал во сне. На несколько лишь мгновений, при переходе, впадаю в оцепенение. Затем же начинается новая жизнь, свободная от условностей времени и пространства. И  сходная, несомненно, с тем состоянием, что ожидает нас после смерти. Как знать, не имеется ли какой-то связи меж этими двумя таинственными существованиями? И – не способна ли душа УЖЕ НЫНЧЕ объединить их»?
Нерваль не одинок в таком видении. Подобные «заметки на полях» можно найти у многих еще поэтов. У настоящих.
Да и далеко не только лишь у ПОЭТОВ…
Но только – у НАСТОЯЩИХ.
Возможно, сказанное звучит и несколько патетически. Но закономерность имеется. И даже я наверное и не первый, кто на нее обратил внимание.
Закономерность о талантах и сновидениях предстоит глазам человечества уже долго.
Кому-то из читателей пригодится, надеюсь, это напоминание о ней как интересная информация, которую иногда стоит не упускать из виду. А кто-то и пожмет плечиком, усматривая почти трюизм…
Но вот, что интересно бесспорно. Творческого начала люди не только ведь, что проявляют пристальный интерес к своим снам. Не только, что не стремятся, как среднестатистический трезвомыслящий, выкинуть поскорей поутру «причудливую бесполезную ахинею» из головы и переключиться на жизнь «реальную»…
Нет! Полное впечатление, что, к тому же, великие – почти все – располагают еще и определенной ФИЛОСОФИЕЙ СНОВИДЕНИЯ.
Продуманной. Устоявшейся…
Причем она у них ОДИНАКОВАЯ, примерно… У них у всех – таких разных!
Словно бы любого из этих разнородных весьма талантов обучали специально предмету «как следует понимать свою жизнь во сне». Преподавали всем такой курс в ОДНОЙ философской школе.
Таинственной, не афиширующей своей деятельности ни для кого другого, кроме как лишь талантливых единиц… Функционирующей века и  притом – совершенно тайно!
Конечно же, никакой такой школы не может быть. По крайней мере – …ПО ЭТУ СТОРОНУ. Однако не будем разводить мистику… раньше времени: в теме про сновидения поводов для того еще хватит.
А сделаем сейчас вот что. Просто приведем небольшую подборку высказываний этих самых великих на тему сновидений и жизни в них.
Возможно, кто-то и не усмотрит особой связи меж наблюдениями и размышлениями очень разных людей и в разные времена звучавшими. Однако кто-то, напротив, – я в этом уверен полностью – немедленно отметит бросающееся в глаза сродство.
И, более того, этот последний кто-то заметит вдруг, с изумлением: высказывания талантов на тему сна СКЛАДЫВАЮТСЯ МЕЖДУ СОБОЙ, СЛОВНО ЧАСТИ ПАЗЛА. В картину почти что цельную, хотя и незавершенную…
Начну, пожалуй, с моего любимого Майринка. В 1920-м году написан был им роман «Белый Доминиканец». И в третьей главе романа его центральный герой – мудрец и мистик Йохер Двенадцатый – говорит следующее:
«Жизнь внешняя дает ум, но МУДРОСТЬ проистекает всецело из наших снов, то есть из жизни внутренней. Все истинные искусства имеют корни в царстве сновидения…
Какое множество людей склонно полагать сны бессмысленными! Они как раз и становятся таковыми, если упорствовать в том, чтобы не придавать им значения. Тогда ведь у человека орган сна отмирает, как отмирает и любая часть тела, которой человек вовсе перестает пользоваться, и драгоценный проводник исчезает.
Обрушивается мост в жизнь иную, которая куда ценней, чем земная.
Ведь сновидение представляет собой тропинку, мостик между беспамятством и бодрствованием. И он есть также тропинка между жизнью и смертью».
Теперь смотрите, сколь поразительное созвучие составляет Майринку Марина Цветаева. (Хотя ее откровение и насыщено, разумеется, неповторимо цветаевскими обертонами.)
Через двенадцать лет после рождения «Белого доминиканца» (которого поэтесса, скорей всего, не читала) был издан ее трактат «Искусство при свете совести». И там сияет бескомпромиссная дефиниция: «Состояние творчества есть состояние СНОВИДЕНИЯ»…
А далее у Марины следует ряд примеров, показывающих: поэт выбирает метафоры в точности таким образом, как спящий – альтернативы действий во сне. И вот, какое заключение Цветаева делает:
«Всякому спящему и пишущему родной – УДАР УЗНАВАНИЯ. О, спящего не обманешь! Знает врага и друга, знает дверь  и провал за нею и на все это: и друга, и врага, и дверь, и падение – обречен.
И не обманет спящего даже сам спящий. Тщетно говорю себе: не войду (в дверь), не загляну (в окно). Знаю, что войду. Еще говоря, что не загляну, – заглядываю.
О… не к стихам и к снам требуется искать нам ключ! [Напротив], сами наши стихи и СНЫ ЕСТЬ КЛЮЧ к пониманию всего».
Еще через две дюжины лет…
В дюжинах по нашей теме уместно вполне считать. Сканировать этот ритм, ибо: двенадцать в году – чего? Месяцев. А месяц это луна. А светит нам луна ночью, а ночь – это навь и сон. Итак…
Через две дюжины лет после публикации трактата Цветаевой и еще один автор – на третьем уже языке – напишет: «По-моему, единственное различие между явью и сном заключается в том, что первую видят многие, а второй – только один человек. Но то, что видят многие, может не содержать и ни грана правды, а то, что дано увидеть лишь одному, порой исходит из самого средоточия истины».
Чеканные сии строки можно воспринять, согласитесь, как некое своеобразное резюме трудов Марины и Майринка.
Принадлежат же они перу Льюиса Клайва Стейплза, и встроены в его роман-проповедь с необыкновенным названием: «Пока мы лиц не обрели».
К слову, о Стейплзе. Все любят отмечать стилистическую и жанровую неоднородность – беспрецедентную – текстов этого автора. И это справедливо вполне. Но стоило бы упомянуть и стержень, пронизывающий каждое из творений.
Направленность, которая совершенно никоим образом не меняется, какой бы ни оказалась форма: любое произведенье Стейплза, писателя, богослова, философа и поэта суть вырвавшаяся из глубин сердца христианская ПРОПОВЕДЬ…
Метафорическая, как правило.
Таков и роман о лицах, не обретенных покуда, который переведен был на русский совсем недавно. И выполнил перевод этот Илья Кормильцев, поэт.
И – уровня такого поэт, что и одними уже стихами суть православный* богослов и философ.
Роману Стейплза достался, волей Всевышнего, такой толмач, который достигает в творениях своих собственных никак не меньших высот, чем Льюис.
По крайней мере – не меньших… Песни, что исполняла группа «Наутилус Помпилиус» на стихи Кормильцева, все были как ЗАЗВУЧАВШИЙ СОН… Как погружение в навь, но в такую, которая представляет собою звон КЛЮЧЕЙ К ЯВИ.
Возможно, мы еще как-нибудь остановимся и подробней на этой теме. Но непосредственно в следующий раз мы продолжим, наверное, эту подборку высказываний великих про сновидения… Или Читателю были бы интересней мои рассказы о том, что я во сне вижу  сам?
_______________
* Илья Кормильцев крестился по православному обряду в 1995 году. В 59-м родился, в 95-м крестился. То есть 36-и лет от роду. Три дюжины лет вполне зрелый возраст. Креститься взрослыми было в обычае христианства раннего, то есть когда его никакого другого, кроме как православного, еще не было. Об этом небезынтересно написано вот здесь, между прочим: https://dolniy-lad.blogspot.com/2018/12/blog-post_30.html 

© Ярослав Астахов, 07.05.2012


1 комментарий:

  1. Марыся Млодик11:58

    А мне тут на днях вот какой сон приснился: http://marussiam.blogspot.com Яркий, тревожный... страшный.

    ОтветитьУдалить